Театральная компания ЗМ

Галилео. Опера для скрипки и ученого

Электротеатр Станиславский и Политехнический музей, Москва
Номинация на Премию «Золотая Маска» 2018 г. – «Лучший спектакль в эксперименте», «Лучшая работа композитора»
Режиссер: Борис Юхананов
Композиторы: Сергей Невский, Кузьма Бодров,
Дмитрий Курляндский, Кирилл Чернегин, Павел Карманов
Художник-постановщик: Степан Лукьянов
Художник по костюмам: Анастасия Нефедова
Художник по свету: Сергей Васильев
Авторы текста: Григорий Амосов, Иван Боганцев

Автор идеи и ведущая солистка: Елена Ревич
Ученый: Григорий Амосов
Дирижер: Филипп Чижевский
Оркестр: Questa Musica

Продолжительность 1 ч. 25 мин.
Возрастная категория 16+
Пятичастная форма «Галилео» подчеркнуто стилистически неоднородна: у Павла Карманова – дружелюбный минимализм, у Кирилла Чернегина – театральность на грани акционизма, у Кузьмы Бодрова – общие места виртуозного инструментального письма. В безусловных лидерах – Дмитрий Курляндский с механистичным, балансирующим на грани физиологичности, блюзом и Сергей Невский с сотканной из прорех и недосказанностей новеллой, за рваной звуковой тканью которой в конце концов проглядывает новая гармония сфер. При чем здесь, казалось бы, опера? Интерфейс спектакля и в самом деле максимально далек от традиционных представлений о жанре: тут нет ни арий, ни хоров, более того – никто, страшно сказать, даже и не думает петь. Но в объединяющем искусства «Галилео» музыкальный театр пытается переизобрести себя заново – рефлексируя над своей природой и порывая с вековыми художественными конвенциями. Драма здесь в прямом смысле рождается из духа музыки. «Галилео» актуализирует театральный потенциал еще одного почтенного жанра – инструментального концерта, за которым в европейской культуре закрепился вполне конкретный сверхсюжет: «я» и «они», вызов личной свободы, конфликт индивидуалиста-одиночки и окружающей его реальности. Музыка говорит о судьбе и идеях главного героя «Галилео» куда больше, чем стилизованный под его воспоминания литературный текст. А главное, у аудитории есть возможность наполнить абстрактное, невербальное повествование собственным содержанием, самостоятельно соотнося исторические коллизии с музыкальным нарративом. Существующий на передовой современного театра новый спектакль – распахнутая для интерпретаций форма, устройство которой хорошо описал Томас Манн в «Докторе Фаустусе»: в «Галилео» совершается прорыв из интеллектуального холода в рискованный мир нового чувства.
газета «Ведомости»
В отличие от Брехта, поднимавшего в «Жизни Галилея» прежде всего этические вопросы ответственности ученого, конформизма и предательства своего дела, Амосова больше интересуют научные прозрения знаменитого итальянца. Он рассказывает об изобретении телескопа, открытии спутников Юпитера и борьбе за гелиоцентричную модель вселенной, начатую Коперником. Юхананов сознательно пригласил не артиста, который мог бы намного убедительнее сыграть терзания и сомнения главного героя, а настоящего ученого, горящего теми же идеями просвещения и неуемным любопытством к устройству мира – то есть современную проекцию Галилея. И этого лектора-энтузиаста в качестве реди-мейд персонажа он помещает внутрь собственного режиссерского высказывания, где акценты расставлены совсем иначе. Если для ученого мир – это лаборатория, поле для исследований, и все его загадки должны быть рано или поздно раскрыты, то для Юхананова вселенная полна тайн, которые трогать не нужно, а наоборот, лучше напустить побольше тумана и дыма. Юхананов на наших глазах создает новый миф и делает из вполне себе здравомыслящего Галилея мученика за науку, почти святого – такого же, как первые христиане, принимавшие смерть за веру.
интернет-издание «Театрал-online»
На странице использованы фотографии Олимпии Орловой