Театральная компания ЗМ

Знакомые чувства, смешанные лица

Театр «Фольксбюне», Берлин, Германия
Режиссер: Кристоф Марталер
Художник-постановщик, художник по костюмам: Анна Фиброк
Художник по свету: Йоханес Зотц
Звук: Клаус Добрик
Драматурги: Малте Убенауф, Штефани Карп

Артисты: Алекс Хильдегард, Тора Аугестад, Марк Боднар, Магне Хавард Брекке,
Рафаэль Кламер, Бендикс Детлеффсен, Альтеа Гарридо, Оливия Григолли, Уели Ягги,
Юрг Кинбергер, Лилит Штангенберг, Ульрих Восс, Никола Вайссе

Продолжительность 2 ч. 10 мин.
Возрастная категория 16+
В 2017 году закончилась одна из самых плодотворных и оригинальных глав в истории современного театра: после 25 лет руководства Франк Касторф покинул легендарный берлинский театр «Фольксбюне», а весь репертуар театра попросту перестал существовать. Кроме спектаклей самого Касторфа тут шли спектакли другого выдающегося режиссера Кристофа Марталера. И среди них «Знакомые чувства, смешанные лица», один из шедевров мастера. С потерей шедевра сложно смириться. Тем больше была радость, когда выяснилось, что Марталер и артисты сумели восстановить его для гастрольных показов.
Все фирменные приемы Марталера, его меланхолическая ирония, его фирменные гэги, безупречная музыкальная партитура, эксцентричные танцы, абсурдистские тексты, заставляющие одновременно грустить и хвататься за живот от смеха – тут, как всегда, налицо.
Действие спектакля происходит в музее, из которого вынесли все экспонаты. Идет смена экспозиции. Вместо работ старых мастеров в большой зал вывозят живые экспонаты – вечных героев ироничного швейцарца: смешных, растерянных, нелепых европейских обывателей. Их привозят на тележке в больших деревянных футлярах и в коробках, обмотанных пластиком или накрытых покрывалом и завязанных веревками. Невозмутимый музейный работник разматывает километры полиэтилена, а ты ждешь, кто же появится перед тобой на сей раз. Это может быть пианист, доставленный в музей вместе с роялем. И освободившись от защитного ящика он, конечно же, превратится в тапера всего действа. А может пожилая леди, немедленно начинающая рассказывать публике о невзгодах личной жизни. Один скетч громоздится на другой.
И в какой-то момент ты ясно понимаешь, что Марталер намеренно рифмует этот опус со своей легендарной постановкой начала 1990-х «Убей европейца». На сцене есть и участники того старого спектакля, и некоторые узнаваемые мизансцены из него, и музыкальные фрагменты – как и тогда, режиссер свободно монтирует Малера с народными песнями, а Шуберта – с популярными мелодиями. И за прошедшие 20 лет мало что изменилось. Мы все так же жалеем героев Марталера, этих вечных странников, терпеливо ждущих на земле своего часа и улетающих из нашей нелепой жизни прямо в небытие.

Марина Давыдова

Анна Фиброк построила на подмостках павильон, напоминающий зал, из которого вынесли все экспонаты. Большие торжественные двери приводят в пустой зал с паркетным полом и оголенными грязноватыми стенами, прямоугольные следы на которых напоминают о снятых картинах. В скатах крыши – большие окна, в углу зала встроен абсурдный лифт, ведущий в никуда. Может быть, здесь и вправду висели работы старых мастеров, но теперь пришел черед выставки живых экспонатов – отборной коллекции персонажей из спектаклей Марталера, то есть смешных, растерянных, нелепых европейских обывателей.
Спектакль состоит из череды эпизодов, последовательность которых вряд ли стоит пристрастно анализировать: Марталер строит действие без внятного нарратива, с минимумом слов и с очень смешными интермедиями, музыкальными и пластическими. В «Знакомых чувствах, смешанных лицах» режиссер предстает словно во всей свой силе, если таковой можно считать его особый, меланхолический юмор, его неповторимую способность проверять на тягучесть сценическое время.
Великий Марталер здесь присутствует во всем: в шаркающих походках и эксцентричных танцах-судорогах, в маленьких хитростях персонажей и их покорных разочарованиях, в будто навсегда уже остановившемся времени, в попытках героев наладить, так сказать, горизонтальные связи, и в одиночествах, выбраться из которых не дано ни одному из них. Собираются ли они вдруг в живую скульптуру, напоминающую о Лаокооне и его сыновьях, или поют, рассевшись поодиночке вдоль стен и упершись в них взглядом, или запевают «Смело, товарищи, в ногу, духом окрепнем в борьбе», вот только голоса слабеют и слабеют, оставляя шевелящиеся губы безмолвными, – смех в зрительном зале то и дело уступает место почти обреченной грусти.

газета «Коммерсант»

Постановка Театра «Фольксбюне» при поддержке Руртриеннале



ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПАРТНЕР ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ПАРТНЕР
ПРИ ПОДДЕРЖКЕ