Театральная компания ЗМ
Рихард Штраус

Саломея

Мариинский театр, Санкт-Петербург
Премия «Золотая Маска» 2018 г. – «Лучшая работа художника по свету» Номинации на Премию «Золотая Маска» 2018 г. – «Лучший спектакль в опере», «Лучшая работа художника», «Лучшая женская роль» (Елена Стихина), (Лариса Гоголевская), «Лучшая мужская роль» (Андрей Попов)
одноактная музыкальная драма

Либретто композитора по одноименной пьесе Оскара Уайльда в немецком переводе Хедвиг Лахман

Музыкальный руководитель и дирижер: Валерий Гергиев
Режиссер-постановщик: Марат Гацалов
Художник-постановщик: Моника Пормале
Художники по костюмам: Роландс Петеркопс, Марите Мастина-Перекопа (MAREUNROL'S)
Художник по свету: Александр Наумов
Художник-видеографик: Катрина Нейбурга

Артисты: Андрей Попов, Лариса Гоголевская, Елена Стихина, Евгений Никитин, Александр Тимченко, Екатерина Крапивина, Александр Михайлов, Юрий Алексеев, Михаил Макаров, Станислав Леонтьев, Николай Каменский, Илья Банник, Михаил Латышев, Юрий Власов, Федор Кузнецов, Тимур Абдикеев, Олег Лосев

Исполняется на немецком языке с русскими титрами

Продолжительность 1 ч. 40 мин.
Возрастная категория 16+
В нашей версии «Саломея» – это не история блудницы, которая страстно желает Иоканаана. Нам видится столкновение больших идей, между которыми герои оказываются, как между молотом и наковальней. Страстное желание Саломеи поцеловать Иоканаана – это, скорее, желание заглушить голос новой истины. Она, как одинокая хрупкая женская фигура на берегу моря, всматривается в надвигающееся на нее цунами высотой в несколько километров. Слово как главная организующая структура, архитектура как язык, отрицание телесности, сложившееся в результате истории христианства, дуальный мир, разделение на тело и дух, иерархичность и патриархальность мироустройства, структура и антиструктура, раздельное и целое, принцип целеполагания и противостоящее ему существование в настоящем – все это темы, которые были в зоне нашего внимания при разработке замысла. В «Саломее» есть две знаменитые сцены: танец семи покрывал и сцена с отрубленной головой Иоканаана. В режиссерском цехе, как мне позже стало известно, существует мнение о том, что без решения этих сцен сложно приступать к работе над оперой. Когда я познакомился с материалом подробнее, мне стало очевидно, что танец семи покрывал – это не что иное, как погружение Саломеи в семь смертных грехов, а голова Иоканаана должна быть объектом, представляющим вершину иерархической пирамиды. Так что в нашей постановке танца как такового не будет, как и бутафорской отрубленной головы.
Марат Гацалов
Я запретила себе любые подделки, наподобие окровавленной головы Иоканаана на серебряном блюде. Моей задачей было создать сложные образы, выходящие за рамки простых иллюстраций к тексту. Результат любых изысканий в ходе подготовки спектакля необходимо творчески переработать для сцены. Я несколько скептически отношусь к так называемой аутентичности, в том числе и к этнографии. Бездумный перенос здесь невозможен, просто потому, что от героев нас отделяют века. Это могло быть лишь заигрывание с аутентичностью, приводящее к категоричной, плоской интерпретации и утверждению монопольного права художника на «настоящую» правду. К тому же я создаю не оформление для некой истории, с помощью визуальных средств выражения я создаю ассоциации и параллельные истории, основываясь, конечно же, на первоначальном сюжете. Обычно визуальный ряд у меня формируется в самом начале работы, но в этой постановке он возник позже, поскольку основной образ был понятен сразу. Я воспринимала Иоканаана и Саломею как две части единой структуры: одна воплощает духовное, рациональное, другая – бессознательное, телесное. Поэтому я и искала некую архитектоническую конструкцию, объединяющую эти полюсы. Визуальные элементы в моих эскизах всегда важны, но в данном случае они оказались вторичными, поскольку основной акцент делался на масштабировании человека в соответствии с заданными параметрами. …Я создавала нейтральное пространство как фон для костюмов и видеоряда и для работы с ними. В то же время это нейтральное пространство должно было быть слишком навязчивым и постепенно порождать чувство неудобства, как и весь драматический материал.
Моника Пормале, интервью газете «Ведомости»
На странице использованы фотографии Натальи Разиной и Валентина Барановского