Театральная компания ЗМ

HERMAN SCHMERMAN

Большой театр, Москва
Премия «Золотая Маска» 2012г. - «Лучшая мужская роль» (Денис Савин)
Номинации на Премию - «Лучший спектакль в балете», «Лучшая женская роль» (Анна Окунева)

балет в одном действии на музыку Тома Виллемса

Хореография, сценография, свет: Уильям Форсайт

Художники по костюмам: Джанни Версаче, Уильям Форсайт

Ассистент хореограф: Ноа Гелбер



Артисты: Анна Окунева, Виктория Литвинова, Анна Ребецкая, Анастасия Яценко, Денис Савин, Алексей Матрахов, Максим Суров



Продолжительность 30 мин.




Эту фразу – «Herman Schmerman» – я впервые услышал у Стива Мартина в фильме «Dead Men Don’t Wear Plaid». Мне кажется, что это прелестное название, которое не означает ровным счетом ничего. Эта вещь просто о танце, который, обещаю, будет классным. Семь талантливых танцовщиков танцуют, и это хорошо, верно?

Уильям Форсайт



По словам хореографа, название «не означает ровным счетом ничего». Отвяжитесь, мол, за этим нет никаких подтекстов или тайных смыслов. Форсайт действительно ничего не утаивает. Наоборот, его страсть – раскрыть едва ли не все секреты человеческого тела, буквально вывернув его наизнанку. На вопрос композитора Тома Виллемса, о чем думают хореограф и его артисты, репетируя тот или иной балет, Форсайт всякий раз отвечает: «Ни о чем, мы просто организуем тела». Работая над «каталогом» того, на что способно тело, он составил «алфавит движений» – 135 пунктов. Для каждого нового спектакля разрабатывает последовательность алгоритмов. Недаром его любимое слово – функционировать.

«Независимая газета»



«Herman Schmerman» исполняют в черных трико, желтых юбках и стильных полупрозрачных купальниках от Версаче. Пять танцовщиков, работая в быстрых темпах и дискутируя с дискретными аккордами музыки современного композитора Тома Виллемса, создают контраст медленному дуэту-дуэли. Брутальный танец (по сути – напоказ выставленное соперничество в мастерстве) рождается из нарочитой расслабленности: только что артист враскачку бродил по сцене и вдруг резко ныряет в наклонный арабеск или змеей гнет позвоночник. Классическое па в старых балетах, как античную скульптуру, можно рассматривать долго, а здесь зритель должен бросить взгляд – и оценить манию технического совершенства, сделать вывод о превосходстве действия над созерцанием. И видно, как Баланчин сделал первый шаг в преобразовании балета, а Форсайт – второй. Он довел до предела недоверие искусства XX века к метарассказу и избавил публику от труда интерпретаций. Артист Форсайта становится программируемым компонентом функциональной системы, танец под музыку равен упражнению в арифметике. Короткие, танцевально плотные балеты – истина о себе самих, мир без причинно-следственных связей и иерархий. Лишь одна иерархия осталась – витальная и анатомическая: предел установлен движенческими возможностями человека.

газета «Новые Известия»



Музыка Виллемса помогает Форсайту функционально организовывать и философски осмысливать движение. Форсайту удалось выйти из ситуации классического балета, взглянуть на нее по-новому, увидеть другие смыслы, войти обратно и обретенные смыслы втанцевать. Балетный критик Вадим Гаевский, человек большого юмора, перевел название как «Умер-шмумер, лишь бы был здоров»: пожелание адресовано классическому балету, каждый день отпеваемому и вечно живому. И смысл, и интонация одесской присказки балету абсолютно подходят: чтобы сломать темпы и позы балета, добавить им дрожи, драйва, надо знать и любить основу.

«Новая газета»