Пресса

Гламур митинга

Итоги драматического конкурса национальной театральной премии очень целостны. И почти полностью подчинены единой тенденции: награждалось не профессиональное качество работ — а новизна смыслов. Или хотя бы содержания.

Сначала об исключениях: «Маска» за лучшую женскую роль присуждена Светлане Замараевой, приме Екатеринбургского ТЮЗа, за роль Кручининой в спектакле петербуржца Григория Дитятковского «Без вины виноватые». (Блеск этой победы подчеркивают соперницы актрисы: номинантками были Евгения Симонова, Чулпан Хаматова, Полина Агуреева, Елизавета Боярская, Агриппина Стеклова.)

Мужская актерская «Маска» вручена Евгению Миронову за роль Калигулы в спектакле Эймунтаса Някрошюса (Театр Наций).



Лучший спектакль большой формы — «Счастье» Андрея Могучего (Александринский театр). «Маску» сценографа в драме получил виртуозный художник «Счастья» Александр Шишкин. Режиссерская «Маска» отдана Юрию Бутусову за смятенную, четырехчасовую, меняющую на ходу концепции и стили «Чайку» в «Сатириконе».

Лучший спектакль малой формы — «Отморозки» Кирилла Серебренникова («Седьмая студия»): студенческий при рождении спектакль по мотивам романа Захара Прилепина «Санькя», спектакль с фирменной серебренниковской тьмой на сцене, ментами, обезьянниками, обильной ненормативной лексикой со дна экзистенциальной бездны русской провинции. С гражданским посылом — прямым, как демократизатор, и трактовкой персонажей — черно-белой, как жезл гаишника.



«Часть «Маски» принадлежит тем, кто сегодня борется в России за справедливость, кто сидит в тюрьмах», — сказал в свежевызолоченный зал Большого театра Кирилл Серебренников, получая премию. Канал «Культура» — в прямой трансляции церемонии! — первую часть реплики оставил, а «тюрьмы» из речи Серебренникова ухитрился убрать.

Специальные премии «драматического» жюри под председательством Римаса Туминаса получили молодой режиссер Роман Феодори («Мамаша Кураж и ее дети» в Алтайском театре драмы имени Шукшина) и «Враги. История любви» Евгения Арье в «Современнике». Профессионально виртуозные «Враги» — с формулировкой «за доброту и человечность».


В номинации «Эксперимент» отмечен спектакль Саши Денисовой и Юрия Муравицкого «Зажги мой огонь» (Театр.doc) — «Этюды из жизни Джима Моррисона, Дженис Джоплин и Джими Хендрикса» в отчаянной смеси с опытом тех восемнадцатилетних, что цепенели от голоса Джоплин в постсоветских 1990-х.

Премию в номинации «Эксперимент» вручал опытный светский персонаж — Олег Кулик. «Маску» в номинации «Мюзикл» он со сцены Большого предложил отдать Pussy Riot — «за лучшую оперетту года».

В номинации «Лучший зарубежный спектакль, показанный в России в 2011 году» награжден спектакль Варликовского «(А)полония» (Новый театр, Варшава).

Еще раз: это очень целостный выбор артефактов. Почти все тут — из единого художественного мира. Кислотно-яркие фигурки виртуозно оживленных на сцене комиксов и гигантские деревянные андроиды Тильтиля и Митиль («Счастье»), угрюмое отчаяние «Отморозков», хлещущий мимо всех форм, истекающий клюквенным соком и черной желчью поток сознания «Чайки» Бутусова, воинствующе тинейджерская размашистость «Зажги мой огонь»… новый мир, наш мир: спору нет.

Лихорадочно снятый на мобильник — и тут же выложенный в «Фейсбук».

Мир, в котором гражданский протест — тренд сезона. Он как-то противоественно, но очень точно сочетается со свежим самоварным золотом ГАБТа, строгой, ну просто руки по швам режиссурой церемонии, и загадочным, но очень пафосным ее финалом — «Боже, царя храни» в исполнении хора и оркестра.

Список номинантов, оставшихся без «Маски», — так же логичен и целостен. Это «Константин Райкин. Вечер с Достоевским», «Будденброки» Миндаугаса Карбаускиса, «Брат Иван Федорович» Сергея Женовача, «Ваш Гоголь» Валерия Фокина, «Пять вечеров» Виктора Рыжакова.

Спектакли, для которых вопрос о Боге и постсоветском человечестве не сводится к проблемам Pussy Riot и часов патриарха. Проблема «новой буржуазности», на которую мы обречены, — к тренду протеста и гламуру митинга, к бормотанию героев Серебренникова «Пусть-будет-бунт» (похожему на томную реплику Лизы из «Карамазовых»: «Ах, я хочу беспорядка… Я все хочу зажечь дом» — но то ж до 1917 года было!). В общем — без «Масок»-2012 остались самые глубокие спектакли. От них не убудет.